Сказка про дом, в котором живёт Весёлая Нутрия и про её родословную
Дом Весёлой Нутрии в Стране Карамысли.
В доме Весёлой Нутрии всё было в порядке. Не то чтобы там царил идеальный порядок, нет. А просто всё было в определённом порядке. А если и был в доме где-то беспорядок, то и с этим всё было в порядке. В определённых местах. Места были определены Весёлой Нутрией, природной её запасливостью и унаследованной ею порядочностью.
Предки Нутрии были известно порядочными в своё время особями в здешних местах, и оставили ей из прошлого.
Дом Весёлой Нутрии в Карамыслях
Дом Весёлой Нутрии
Хатка, которую унаследовала Нутрия от славных своих пращуров, была небольшой. О двух этажах с крыльцом и балконами, о двенадцати комнатах с двумя спальнями, одной кухней, парадной и чёрной лестницами меж этажами, гостиной, одним залом для приёма гостей, другим залом для долгого провода неугодных, с выходом на задворки, башенкой домашней обсерватории для составления мнения о зодиаках, мензурочной лабораторией с аптекарскими весами, а также маленькой комнатушкой дляпрослушивания шума сыпучести в песочных часах – здесь Нутрия прислушивалась к течению времени и делала выводы. Кроме того, в хатке присутствовали и подвалы с чуланами. Но про подвалы эти было мало что известно кому. Поговаривают, что там хранилось несметно секретное. В том, что у Весёлой Нутрии есть что-то секретное, в Карамыслях никто не сомневался. А если и сомневался, то помалкивал на сей счёт. О чужих секретах лучше иногда и помалкивать, а при случае всегда приятно осознавать, что у кого-то там, где-то, есть то, о чём даже и не догадываешься, но при случае это может быть приятным сюрпризом. Неожиданное – всегда сюрприз. Что общеизвестно как в разных простых и непростых обществах, в тайных и с разной степенью ответственности и безответственности, а также различных племенных, и соплеменных сообществах, и в клубах по интересам.
Сундучные ясли
На первом этаже хатки Весёлой Нутрии, там, где располагалась зала для приёма гостей, в самом углу, были огорожены сундучные ясли.
Сундучные ясли и сундуки в Доме Весёлой Нутрии
В яслях этих стояли сундуки в немыслимых количествах, от самого пола до потолка. Сундуки были покрыты толстым слоем пыли, сквозь толщу которой едва просматривались какие-то цифры и знаки. Каждый сундук был пронумерован и, видимо, занимал своё, определённое место. На стойке, которая отделяла ясли от залы, стояла чернильница с павлиньими перьями, а рядом лежали старые деревянные счёты на абрикосовых косточках.
Со счётами на стойке соседствовали: кипы листов сушёных пальмовых листьев, молоточек с резной печатью из коричного дерева, коробочка с кокосовой стружкой для присыпки чернил, а также стоял бюст Старого Нутрия – отца-основателя династии нутрий, с которого и унаследовалась вся та порядочная запасливая бережливость, свойственная Весёлой Нутрии.
Тут стоит сказать пару слов и о самом Старом Нутрии, бюст которого покоился на стойке сундучных яслей.
В хатке Весёлой Нутрии всё указывало на то, что к предкам и отцам-основателям рода нутрий относились с должным для данного случая и места пиететом. О чём указывало наличество множества изображений семейных портретов в доме Нутрии, а также скульптурного изваяния старика Нутрия в придомовом палисаде.
Старый Нутрий
Фигура Старого Нутрия, стоящая на постаменте у входа в хатку, была выполнена в натурный рост три к одному, и исполнена в гипсовой материальной изящности. Старый Нутрий, с высоты своего постамента, взирал на всяк входящих во двор и внушал должное своим грозным видом. Гипсовый взгляд старика Нутрия пронзал каждого своей пронзительной гипнотичностью, а мастерски исполненные глаза у скульптуры, у некоторых, вызывали мелкую дрожь с подобострастием. Что, в общем, и немудрено. Старый Нутрий взирал на окружающее величественно сквозь густые лохматые брови, а щёки его были набиты орехами и сквозь густую и длинную бороду выглядели натуженно пышно. Чело Старого Нутрия украшал греческий шлем фрайкийского кроя с плюмажем, который, в связи с бытной известностью Нутрия, был также увековечен каким-то подслеповатым греком в исторических хрониках:
Шлем на главе его, четверобляшный,
Зыблется светлый, волнуется пышная грива златая
Скульптура Старого Нутрия. Дом Весёлой Нутрии
Старик стоял подбоченившись, с простёртою к горизонту левою лапой, в которой, в зажатом её кулаке, виднелся строительный мастерок. Всю гимнастичекую артикуляцию у скульптуры завершали хвост и задние лапы. Последние, в свою очередь, были расставлены широко и обуты в испанские сапоги. Хвост же был перекинут на плечи, и в виде боа обрамлял шею и грудь Старого Нутрия. На постаменте можно было прочесть эпистолию: «Старому Нутрию Прима от Натрия Юго Севера и Патрия Секунда Ливера».
Дом Весёлой Нутрии. Каретные Карусели
В палисаде, в котором стояла скульптурная композиция, возле парадного входа с крыльцом с одною колонною, виднелись Каретные Карусели. Кои свидетельствовали о царившем в былом при дворе хатки нутрий бальных увеселительных мероприятиях. Но вросшие в землю и с покосившимися оглоблями, Карусели, как видно, давно не использовались для катаний. Да и кем они запрягались – ныне уже не известно. Потому бальные покатания на дальних выездах не производились , а карусели использовались стационарно, для локальных увеселительных езд.
Каретные Карусели у Дома Весёлой Нутрии
За чёрным ходом хатки, расположенным за обратным двором дома, была натоптана лапная гать, которая упиралась в пруд с лилиями, куда по утрам отправлялась Весёлая Нутрия за утренними своими прогнозами. Пруд был заросший местами трестой, камышами и лилиями, но вид сохранял довольно приличный и был излюбленным местом отдыха у Обитателей Карамыслей.
С другого берега пруда хатка Весёлой Нутрии выглядела очень нарядно, а некая помпезность былого величия отнюдь не вносила дисгармоничности в пастельные ландшафтные пентатоники видов.
К Весёлой Нутрии в дом всякий спешил в случае необходимости. Все обитатели знали, что у Весёлой Нутрии можно всегда найти всё, что угодно и в надобности. А добрая хозяйка его никогда никому ни в чём не откажет, в силу своей природной и родословной порядочности…
Каждое утро Весёлая Нутрия, едва проснувшись, идёт к пруду – поинтересоваться насчёт прогноза погоды.
Весёлая Нутрия
Спросонья, ещё не открыв как следует глаза ото сна и зажмурившись, вытянув впереди себя лапы с растопыренными перепонками, она осторожно идёт на цыпочках по тропинке к воде. Подойдя к берегу, Весёлая Нутрия опускает кончик хвоста в воду и замирает,
прислушиваясь к своим ощущениям. Хвост – отличный инструмент для прогнозов!
Но по утрам в Карамыслях висит туман. И потому утренние прогнозы у Весёлой Нутрии на день – туманны. А что делать? Днём прогнозировать нельзя. Днём слишком ясно для прогнозов. И зачем делать прогнозы днём, когда день уже начался? Лучше дождаться следующего туманного утра.
Однажды, Пырть сказал что-то, не подумав. Однонокоть обиделся и замолчал. Пырть решил исправиться. Сходить к Весёлой Нутрии и попросить у неё Ластик для Cтирки Слов. Вычеркнуть сказанное нельзя. А стереть попробовать – можно.
Ластик для Стирки Слов
Про Ластик для Стирки Слов
Взяв Ластик, Пырть пришёл к другу.
-Прости, дру.., ч…о наг…в…ил лиш…го! Я…льше …ак не бу…у! – только и смог произнести Пырть.
Ластик оказался для твёрдого карандаша и стирал буквы сильно.
Однонокоть догадался, что дело в Ластике и забрал его у друга, положив Ластик на дальнюю полочку.
-Я не обиделся, – сказал при этом Однонокоть, и улыбнулся.
Лучше всегда улыбнуться в ответ, даже если обиделся.
Тогда ничего вычёркивать и стирать не придётся. Даже – сказанное не подумав.
Это очередная, авторская новая сказка про Обитателей волшебной Страны Карамысли. Чтобы не пропустить все новости в Карамыслях легко можно подписаться на обновление сказок (в форме ниже)
Сказки Карамысли. Пырть и Однонокоть с волшебным Ластиком
“Рыба и розовые очки” – сказка про то, как Рыба нашла розовые очки. И что с ней из-за этого приключилось…
Розовые очки
Однажды Рыба нашла очки. Видимо, обронил кто-то или выкинул в сердцах. Очки были розовые, со стразами и блестели в водорослях. А Рыба, прогуливаясь по своему обыкновению по морскому дну, мимо блестящего, как все девочки-рыбы, пройти не могла.
«Надо б-бы вернуть. Тому, кто об-б-бронил» – подумала Рыба и забралась на морской камень осмотреть окрестности. Вдруг хозяин очков где-то рядом.
Вокруг никого не было видно…
Рыба и розовые очки
Было жарко, на небе ни облачка, а море было удивительно спокойно.
Рыба разделась, сняла чешую и принялась загорать. А что ещё девочке-рыбе одной делать на море? Ну разве что очки ещё примерить. Что и сделала Рыба от скуки и из рыбьего своего, девичьего, любопытства.
В очках всё вокруг разительно преобразилось! Заблистало ярким и розовым, и было настолько красивым, что снимать очки Рыбе совсем не хотелось. Так, в очках, Рыба совсем обо всём позабыла. И не заметила, как море с отливом унесло её чешую.
И долго ещё сидела Рыба на камне в очках и ждала у моря погоды. Пока морской прилив не вернул её одеяния.
Рыба и розовые очки
Так всегда случается с розовыми очками. Когда смотришь сквозь розовые стёкла, можешь остаться и без всего в итоге.
Сказка про Рыбу, которая живёт в Карамыслях. О её доме в Рисовом море, пузырях и Часовой Улитке
Жила-была Рыба…
Сказка “Жила-была Рыба в Карамыслях”. Дом Рыбы
Жила-была Рыба в Карамыслях
Как во всякой уважающей себя стране, в Карамыслях жила-была Рыба.
Рыба была проста душой, блистала чешуёй на променадах и выходах, и населяла Рисовое море.
Населять Рыбе доставляло особое удовольствие. Как всякий индивидуал, Рыба особо отмечала в своём морском населении исключительность. Другие Обитатели Карамыслей населять море не имели обыкновения. Обитатели предпочитали быть ближе к земле, и были заметно приземлённее, чем Рыба. И ничего такого не населяли. На население Обитатели не претендовали. И от того лишь заселяли, обитая сухопутным образом. Да и не были Обитатели такими индивидуалами, как Рыба и даже не имели обыкновения ходить в чешуе. Впрочем, и населять и заселять всегда кому-то приходится, это общеизвестно. Как и кому-то быть всегда в чешуе.
Среди Обитателей Рыба слыла знатоком новостей. Она получала бутылочную почту. И хоть почта ходила не регулярно – что с того? Главное, что все знали, у кого поинтересоваться на счёт нового и самого свежего. А со свежестью у Рыбы всё было в полном порядке. Рыба всегда была свежа и могла выти на променад в новых калошах.
Бутылочная почта
Рыба пребывала в отличной форме, следила за стройностью плавников и хвоста, любила гимнастику, морскую капусту и пузыри
Пускать пузыри и пузыриться Рыбе доставляло особое удовольствие. Пустив пузыри, Рыба внимательно их разглядывала. Все ли пузыри вышли как надо? Но пузыри всякий раз получались отменными. От чего Рыба приходила в молчаливый восторг и умиление. При этом Рыба говорила: «Б-б-б» и охлопывала себя плавниками.
Впрочем, бывало и так, что случалась у Рыбы морская болезнь. При этом Рыба приходила в уныние и пряталась под одеяло, пребывая в меланхолической грустии опечали. Грусть сия приходила внезапно, нежданно и без явных на то примет и знамений, и могла застать Рыбу в самый неподходящий момент. Даже во время гимнастических упражнений. Рыбе не нравилась меланхолическая непредсказуемость и она пыталась вывести свою ипохондрию на чистую воду путём фиксации предшествующих ознаменований. Для этого она завела дневник с чернильными записями для точности предсказания наступления очередной меланхолии. Но записи те изъела глубинная пыль и Рыба пришла в ещё большее уныние от тщетности своего труда. Недостаточность наблюдений, отсутствие хронологии в летописании, привели Рыбу к
Пузыри
неутешительным выводам. Из коих следовало, что уследить за наступлением меланхолии – труды напрасные. А потому, лучше заняться чем-то осмысленным и более нужным. И она принялась пускать пузыри, не отвлекаясь на тщетное: «Б-б-б»
Дом Рыбы
Дом, в котором квартировала Рыба, напоминал причудливый грот и был богат на малые архитектурные формы, коими сверкал и переливался в своих экстерьерах.
Белоснежные коралловые стены жилища переливались затейливыми ликами жемчужных парагон, в виде мифических животных и когтей Пилорога. Овершье грота покрывали чешуйчатые листы китового пластуна, с яркой, проступающей узорами фактурой годовых колец и сплетений. А с самой крыши до песчаного дна по стенам грота спускались гирлянды флоридей и горгонарий. Не отличаясь выдающимися размерами, дом, всё же, был достаточен для размещения в нём своей хозяйки и Часовой Улитки, проживающей вместе с блистательной домовладелицей.
Жила-была Рыба
Часовая Улитка и рыбные променады
Улитка не занимала полезную жилплощадь рыбьего интерьера и скромно вращалась на стенах, не покидая их даже в часы рыбьего сна или приступов меланхолии Рыбы. Вращаться Улитке свойственно было против часовой стрелки и от того, дабы узнать настоящее время, Рыбе приходилось сверяться с поправочными временными таблицами. Имелась в рыбной жилплощади одна
Меланхолия
комната с иллюминированными окнами, с видами на коралловый сад с гимнастическими губками. Сквозь губки была натоптана придонная тропа к выходу из морских глубин к ближайшему песчаному берегу. Рыба частенько выходила на променад этой тропой, а также совершала прибрежные выходы.
Вечерами Рыба могла подолгу перебирать жемчужные бусины, сидя у иллюминированного окна. Бывало и так, что перечитывала она архивные манускрипты бутылочной почты. Коих скопилось за рыбные годы жизни – достаточное количество.
Follow this link to read the post. 
Со счётами на стойке соседствовали: кипы листов сушёных пальмовых листьев, молоточек с резной печатью из коричного дерева, коробочка с кокосовой стружкой для присыпки чернил, а также стоял бюст Старого Нутрия – отца-основателя династии нутрий, с которого и унаследовалась вся та порядочная запасливая бережливость, свойственная Весёлой Нутрии.
дисгармоничности в пастельные ландшафтные пентатоники видов.
